Ребёнок и компьютер: где проблема, а где – норма?

Для одних компьютер – монстр, место которому на свалке и на костре, для других – продвижение человечества  сразу на несколько шагов вперед по цивилизационной лестнице.

Мне довелось побеседовать с разными людьми в тот самый момент, когда жители  Челябинской области бурно обсуждали трагедию, случившуюся в поселке под Миассом, – сын в состоянии психического стресса набросился с ножом на родителей. Убил мать и  тяжело ранил отца. Потом психологи заявили, что юноша испытывал давление неких лиц, которые общались с ним виртуально, через системы компьютерной связи.

Часть медиков утверждает, что приверженность к компьютеру и игромании испытывают дети и подростки. Часто эта приверженность перерастает в формы агрессивных психических срывов. А что же родители?

Вот что пишет врач­психотерапевт Иосиф Улицкий: «Родители нередко знают о пристрастии детей к компьютерным играм, и вместо того, чтобы контролировать использование ребенком компьютера, спонсируют такое пристрастие, полагая, что, находясь дома за компьютером,  их чадо избежит встречи с дурной компанией.  Около 14 процентов подростков подвержены игровой зависимости. Подростки часто уходят в компьютерный мир в поисках свободы и самоутверждения. В итоге подросток реализуется в виртуальном мире, а личностный рост в мире реальном уходит на задний план. Бегство в виртуальность серьезно деформирует личность, у молодого человека исчезает чувство реальности. Так, в ответ на просьбу родителей ограничить время игры на компьютере один мальчик закричал: “Компьютер — это моя жизнь! Вы хотите отобрать у меня жизнь?»

Основной группой риска для развития компьютерной зависимости являются подростки в возрасте от 10 до 18 лет. Этому способствуют широкое распространение домашних компьютеров, легкость подключения к интернету, компьютеризация школьных программ обучения, большое количество игровых компьютерных клубов. В группу риска чаще всего попадают мальчики, ведь у них от природы больше, чем у девочек, развиты конкурентность, соревновательные мотивы, стремление к первенству.

На фото: Кристина Разумова с братом Тимофеем. Кристине 10 лет, она учится в Краснопольской школе. С медиабезопасностью у неё всё в порядке. За компьютером проводит не много времени, и всегда под присмотром взрослых. Как рассказывает мама Кристины, компьютерным играм девочка предпочитает прогулки с друзьями или рисование.

14 процентов, страдающих манией, – много это или мало? Посчитать несложно. В сентябре 2015 года в Челябинской области за парты сели 633 674 учеников. По врачебным прикидкам, а более 88 тысяч детей могут быть так или иначе приверженцами компьютера: компьютерных игр, социальных сетей, видиотек и так далее. Они могут выстраивать жизнь в игровом пространстве, виртуальную жизнь в социальных сетях, страдать просмотрами всевозможных роликов, стремиться удивить виртуальных друзей собственными достижениями – экстремальными селфи и столь же экстремальными поступками. Тысячи людей задаются вопросом: что делать?

Мне довелось услышать мнение взрослых.

Василий Беляев, в семье трое детей: «Мы имеем компьютерную технику дома, так как очень многие преподаватели и в школе, где учатся младшие дети, и в колледже, где обучается старший сын, требуют  выполнять работы на компьютере. Есть сеть Интернет, без ограничений, так как позволить несколько машин в семье мы не можем. Стараемся следить за детьми, контролировать, чем они в Интернете интересуются. Большую часть времени компьютер используется по прямому назначению, как инструмент, способствующий быстрому получению информации и как инструмент для учения уроков. Наша мама пользуется у детей большим авторитетом, поэтому младшие еще спрашивают разрешения о пользовании, а сын понимает, что все игрушки и прочие похождения в социальной сети оплачиваются из домашнего бюджета».

Алексей, в семье дочь­-старшеклассница: «Долгое время мы пользовались простой уловкой: на компьютере дочери был установлен ограничитель времени пользования. В 23 часа машина указывала на то, что школьникам пора спать. Компьютерами родителей она воспользоваться не могла. Я ничего плохого в умении пользоваться современной техникой не вижу. Когда не было  компьютеров и интернета, игр, соцсетей и прочего, трагедий с подростками происходило не меньше. Были же другие пороки. Только о них так громко и мгновенно по всей стране не трубили».

Светлана Малина, бабушка. Внучке семь лет. «Я своим детям не могла купить таких вещей, как ноутбук или планшет. Создавалась семья, строился дом. Конечно, они пользовались где­то на стороне, но ничего такого нехорошего с ними не произошло. Сегодня компьютер у внучки есть. Очень много полезной информации мы черпаем именно из сети Интернет».

И еще несколько родителей, из которых только одна женщина, приверженная религиозным воззрениям, нелестно отозвалась о призыве оснастить все школы системой Интернет.

Но, как мне показалось, ни один родитель не захотел сознаться в том, что тотальным контролем над блужданиями своих детей во всемирной паутине он не обладает. По своему детству знаю, когда папы и мамы нет дома, возникает соблазн, потому что: «Мы сами никому не скажем, а родители все равно не узнают».

Признаки, которые помогут родителям диагностировать компьютерную зависимость ребенка, – потеря контроля над временем, проведенным за компьютером, утрата интереса к социальной жизни и внешнему виду, оправдание собственного поведения и пристрастия, смешанное чувство радости и вины во время игры за компьютером, а также раздраженное, агрессивное или замкнутое поведение, если по каким-то причинам длительность пребывания за компьютером уменьшается, ночные кошмары, приступы страха, тревоги, навязчивые состояния.

12 октября 2015 года о проблемах компьютерной безопасности и губернатор Челябинской области Борис Дубровский. Поводом послужила всё та же трагедия, случившаяся восемью днями ранее. Хотя о компьютерном терроризме заговорили достаточно давно. Эксперты предупреждали: радикальные партии, течения, группировки, разные по своей политической структуре, но одинаковые по сути, призывающие к господству над другими, давно работают в Интернете, используя крупные социальные сети для вербовки своих сторонников.

12 октября  губернатор Челябинской области сказал на совещании: «К сожалению,  противоправные действия совершают подростки, которые растут во внешне благополучных семьях. Подчеркну – именно во «внешне благополучных», так как ясно, что эта семья не являлась благополучной, если было в ней допущено то, что произошло. Я уже дал поручение ввести в школах на постоянной основе уроки медиабезопасности, нам необходимо выработать комплекс мероприятий, чтобы минимизировать подобные инциденты. Прошу проинформировать об этом  федерального уполномоченного по правам ребенка». Тогда первый зам. губернатора Евгений Редин вступился за школы и отметил, что уроки медиабезопасности введены с 2012 года.

Как же сопротивляются бешеному потоку информации в школах? Мы побеседовали на эту тему с директором Долгодеревенской школы, самой крупной в  Сосновском районе, Натальей Владимировной Заводовой.

– Наталья Владимировна, губернатор дает поручение усилить медиабезопасность в школе. Но как это будет выглядеть? Компьютерные классы на замок?

– Ни в коем случае, – сразу же отвергает моё предложение директор школы, – запретами ничего не добьёшься. Да и что толку закрывать компьютерный класс на замок, когда у каждого школьника сегодня в руках мобильное устройство. Для нас, скажем так, не новость – уроки  медиабезопасности. Мы этим занимаемся с 2012 года. У нас со второго класса введены уроки информатики, преподаватели на уроке  посвящают определенную его часть  беседе о медиабезопасности. Еще проводятся классные часы, до двух раз в год мы проводили специализированные уроки. Принимали участие во Всероссийских уроках медиабезопасности. Теперь будем делать это ежемесячно. Наша цель – научить ребёнка разумно пользоваться всеми устройствами с мобильной связью, способными доставлять информацию человеку.

Но более эффективный шаг отстранения подростка от экрана компьютера – это его иная занятость. У нас обучается 1294 ученика. 80 процентов из них заняты в спортивных мероприятиях, которые проходят в школе и районе. Тренировки, сборы, сами игры поглощают время. Создано 9 кадетских классов с особой программой, когда  дети и подростки заняты не только на уроках. У них масса других дел в послеурочное время. 1 класс полицейский. С этими детьми занимаются сотрудники РОВД. 1 класс спортивный. Мы полагаем, что для этих детей даны некие ориентиры. Хочу быть современным Шерлоком Холмсом, или – хочу быть как Екатерина Гамова или Федор Емельяненко.

Но и 20 процентов школьников, которые не охвачены всей этой деятельностью, не остаются без внимания со стороны школы. У нас сейчас действует центр «Семья». И «трудные» подростки туда идут. Они  с помощью взрослых хотят найти ответы на вопросы: как жить? как устранить насилие? что делать, если судьба к тебе неблагосклонна? К данной работе в 2015 году подключился  психолог. С 16 до 18 часов  в школе родители и ученики могут получить его консультации. Потому что мы не исключаем, что в определённые периоды у детей симптомы игромании возникают. Сейчас, например, ученики седьмых-­восьмых классов поглощены  танкоманией. Но мы в проблеме, она контролируется.

В заключение нашей беседы мы пришли к выводу, что достижения цивилизации не стоит выкорчевывать с корнем и отказываться от них. Их нужно разумно использовать, обращать внимание детей на негативные последствия и акцентировать внимание на положительных результатах. Человек будущего должен учиться жить в новых реалиях, чтобы эти реалии становились благом в поступательном движении вперед.