Про Владимира Изгагина «Сосновская нива» уже рассказывала, он приезжал в двухнедельный отпуск. Во время отпуска военнослужащий побывал в администрации Сосновского района и поделился деталями службы и своими заботами.
Несмотря на то, что сам Владимир из Рощино, встреча проходила в администрации Долгодеревенского сельского поселения. Здесь живут родители и находится место работы. На встрече присутствовали заместитель главы Сосновского района Татьяна Аллеборн, помощник главы района Вера Быстрай, глава Долгодеревенского поселения Александр Желтов и его заместитель Наталья Гордей, главный редактор «Сосновской нивы» Анна Махнина, представитель военного комиссариата района Александр Чернов и социальный координатор фонда «Защитники Отечества» Сания Сафина.
– Владимир, расскажите, пожалуйста, доходит ли наша помощь до бойцов?
– К нам – нет. Один раз отправляли посылку от Рощинской администрации. У меня не получалось ее забрать, она лежала месяц. Когда мне дали «добро» за ней приехать, оказалось, что за день до этого ее забрали. Приехал какой-то человек, назвал мой позывной, назвал кодовое слово и забрал. Сказал, что знает, где я нахожусь, и привезет ее мне. Хотя никто не знал, где я находился на тот момент. Сейчас лежит еще одна посылка, но в том направлении не смогу никак добраться, это очень далеко.
Еще в прошлом интервью Владимир поведал, что он – водитель фронтовой машины. Служит в разведке, увозит бойцов за линию фронта и вывозит оттуда раненых. Ездит на автомобиле УАЗ «Патриот». Одна из задач – следить за исправностью машины, она всегда должна быть на ходу. От этого зависят жизни и Владимира, и его сослуживцев. Боевые задачи порой заводят в такие места, где «Патриот» не проезжает. УАЗ «Хантер» по этим дорогам пройти сможет, потому что они, в основном нужны для подвоза продуктов либо боекомплектов. Но для его службы «Хантер» не нужен, он не возьмет большое количество человек. Военный говорит, что по тем дорогам после ливней лучше всего справляется полноприводная машина «Соболь фермер». Если бы ему выдали такую машину, служить стало бы безопаснее.
На фронте Владимира ценят за умение обращаться с машиной. Ведь именно от водителя зависят жизни бойцов. Как-то пришлось уезжать от дрона. Все прыгнули в машину и погнали. Внутри только и слышно было «быстрее, быстрее». А ведь УАЗ тяжело разогнать в горку. По словам Владимира, все изумились, глядя на спидометр – машина шла со скоростью 170 километров в час. Автомобиль как будто толкали. От беспилотника удалось оторваться. Уже потом сослуживцы и написали на машине «псих».
От такой эксплуатации машина часто ломается. То одно приходится менять, то другое. Перед тем, как поехать в отпуск, Владимир поменял на автомобиле всю ходовую часть и топливную систему. Сейчас нужна резина. Боец уже покупал в Луганске четыре шины и два колеса в сборе. Случается, что за сутки меняет три-четыре колеса. В основном, это из-за осколков, которыми усеяна земля. Там, где проложили новый асфальт, передвигаться несомненно проще. Дороги сейчас сделали в Луганске, Первомайске, Стаханове. Бывает, что прилеты еще идут, а дороги уже новые.
Владимир достает свой мобильный телефон, чтобы показать видео. Увесистый смартфон оказался два раза толще обычного. Как поясняет военный, это из-за аккумулятора емкостью около пятнадцати тысяч мАч. Есть в телефоне и видеокамера ночного видения.
– На видео пристрелочные стрельбы. В это время корректируют пушку. А здесь – стрельбище и обучение стрельбе.
– Владимир, как же вы с телефоном, ведь нельзя с мобильными?
– У нас служили парни, у которых был кнопочный телефон. В фольге, и сим-карта тоже в фольге. Когда российские войска заходили, я разговаривал со связистами дивизии на этот счет. Они рассказали, что просто нужно включить режим полета. Телефоны нам нужны, у нас там карты закачаны. Раньше прилеты из-за включенных телефонов были потому, что везде стояли украинские вышки. Стоило включить российскую симку, она тут же подключалась к украинской вышке и прилетало. Теперь там стоят российские вышки, украинцы к ним не могут подключиться. Есть луганская и донецкая связь, у меня есть эти симки, теперь мы можем спокойно общаться. Когда идем на выезд, я либо не беру телефон с собой, либо ставлю его в режим полета.
Владимир рассказал, что опасными для бойцов оказались рации «Баофенг». По ним противник может вычислить местоположение.
– Когда приезжали вагнеровцы, они у нас забрали и разбили эти рации. Выдали нам другие. Ими мы и пользуемся.
– Как относятся жители Луганска, Донецка к российским войскам?
– В Луганске не было боевых действий, люди в основном настроены нейтрально. Чем ближе к Артемовску, где стоят разбитые города, тем больше нам рады, готовы на руках носить. В Первомайске есть большой перекресток и там всегда стоят дети. Трое мальчишек и с ними одна девочка. Они окружают себя велосипедами, чтобы на них не наехали, и стоят с нашими флагами. На День Победы у них на листках формата А4 пластилином было написано «9 мая» и в каждом файлике были иконки. Они останавливали военные машины и дарили подарки, сделанные своими руками. Мы постоянно останавливаемся, когда едем за продуктами. Покупаем сладости, а когда подъезжаем к детям, их угощаем. В Донецке очень сильно хотят, чтобы не бомбили, наших хорошо встречают. Но есть и ждуны. Они открыто говорят: «наши придут, мы сдадим ваши позиции». В Донецкой же области украинцы стреляют целенаправленно по мирным.
Однажды мы стояли в одной деревне, нашли телевизор. Он был цел, и мы его подключили. И поймали украинские каналы. Батальон у нас брянский, парни там в основном тоже брянские. Они знают украинский язык, и нам переводили новости. Что же они там несут! Показывают, как снаряды летят со стороны Украины по жилым домам, и говорят, смотрите, что творят русские. А к ним мужчина подходит – от вас же, говорит, летит.
– Чем отличается эта война?
– Она артиллерийская. Ты никогда не знаешь, куда прилетит. Мы уже по звукам ориентируемся. Слышим, какой снаряд куда летит, сколько летит. Свист у них разный. Прятаться начинаем, когда выходит кассетный снаряд. Видел и фосфор. Он зажигательный, сжигает вообще все.
Дома, здесь уже в отпуске, были в саду. На соседней улице начали салюты пускать. Они шелестят, как фосфор.
Тишина страшна, она пугает. Если тихо сутки-двое, значит, потом что-то будет неприятное. Один раз видели французские самолеты. У них пиксельная раскраска и крылья наоборот.
– Много иностранцев?
– Много, и мы изначально это знали. Есть поляки, грузины, осетины. В Северодонецке женщина рассказывала: в ноябре туда зашли грузины. Они отрезали все трубы. Отключили газ и воду. Стояли во дворе на танке и слушали музыку. Потом поднимают пушку вверх, начинают крутить башней и стреляют куда придется, как рулетка. В Северодонецке люди плачут, просят не уходить. Говорят: «Если вы уйдете, нас сразу же расстреляют».
На встрече вернулись к теме помощи для военных. Решили приобрести запчасти для УАЗика, ведь они нужны постоянно. На этот раз, надеемся, помощь Сосновского района дойдет по адресу.
* * *
На днях Владимир вернулся к службе и сразу прислал весть: нужные запчасти для автомобиля уже получены. Спасибо всем, кто помог в их приобретении!
Автор: Людмила Труханова
Фото автора и из личного архива Владимира Изгагина
Загрузка ...
