Осень 1941 года. Непогода. Рано, совсем рано пришла первая военная зима. От Долгодеревенского до Макеровки пятнадцать верст. Поэтому похоронное извещение оставили в сельском Совете села Большое Баландино. До тридцатых годов семья Быковых жила в этом селе и многие жители помнили главу семейства Ивана Петровича, жену и трех сыновей. Имя одного из них значилось на сером казенном бланке.
– Быковых знаете? Они на Чемээсе живут. На Павла им похоронка, – обыденно пояснила почтальонша и собралась уходить.
Она спешила. В такую непогоду в Крутом логу, самом жутком месте между Долгой Деревней и Большим Баландино, в ночную пору к дороге могли выйти волки. Звери свирепели во время войн. А война полыхала уже третий месяц. Германец прошел пол-России.
На следующий день похоронное извещение принесли в Макеровку, передали Быковым.
Казаки из Большого Баландино Оренбургского казачьего войска. В центре Иван Петрович Быков.
– Мать обезножила. Наша бабушка была потрясена таким известием, – рассказывает сын Павла Ивановича Виктор историю своего отца, участника Великой Отечественной войны, награжденного медалью «За оборону Ленинграда» и кавалера ордена «Отечественной войны» II степени. – Из тринадцати рожденных детей выжило только три брата. Мои дяди – Александр Иванович, Геннадий Иванович и мой отец, Павел Иванович. Папа родился в декабре 1915 года. Отец его, Иван Петрович Быков, состоял в Оренбургском казачьем войске. А после революции принял сторону красных.
Вредитель
Большое Баландино гудело несколько дней. Комбед выселял зажиточных казаков и кулаков. Представитель исполкома рвал глотку на собраниях. Зажав в кулаке кожаную кепку, исполкомовец говорил о поднимающей голову контрреволюции, о мироедах, присосавшихся к рабочему телу революционного крестьянства. Говорил о равноправии и счастливом будущем для детей, если все, как один, объединятся в колхоз.
С горем пополам постановили обрабатывать землю сообща. Организовали в селе Большое Баландино колхоз. Председателем избрали Ивана Петровича Быкова. Но на должности он пробыл недолго. Осенью засыпали колхозный хлеб в амбары. Наверное, плохо провеяли и просушили зерно. Через некоторое время зерновые бурты стали теплыми. Зерно загорело. Стало непригодным.
На собрании колхозников кто-то громко заявил:
– А председатель-то вредитель!
Ивана Петровича арестовали. Меру социальной защиты определили в три года пребывания в месте общего заключения. И отправили в лагерь. Семья, жена и дети, остались в Большом Баландино. Сыновья Александр и Павел ходили в школу. Старались хорошо учиться.
– Отец рассказывал, что дед, Иван Петрович, пробыл в тюрьме всего год. За работу списывалось три дня срока. Он работал хорошо. Быстро освободился, – рассказывает Виктор Павлович. – По возвращении из лагеря Иван Петрович не захотел оставаться в селе. Семья перебралась во вновь организующееся хозяйство. Говорили, что это будет подсобное хозяйство строившегося металлургического завода. Первоначально так и называлось – «ЧМС». Ныне поселок Солнечный.
Письмо
Вернувшийся из заключения Иван Петрович стал работать в новом хозяйстве ветеринаром. Ухаживал за лошадьми. Этих животных, человечьих помощников, он любил с детства, знал к ним подход, знал и уход за ними.
Сын Павел считался грамотным и взрослым – парню было пятнадцать лет, за плечами семилетка, поэтому Паша занимался в хозяйстве учетом и распределением. Все шло своим чередом. Но Ивану Петровичу вновь припомнили службу в казачьем войске и сгнивший хлеб в колхозе – арестовали. Павел не поверил в то, что отец может быть «врагом народа». Поставил на стол чернильницу, взял чистый лист бумаги, окунул перо в чернила и вывел на листе: «Уважаемый и горячо любимый Иосиф Виссарионович! Товарищ Сталин, обращается к вам…» С юношеским максимализмом, откровенно написал все, что знал о жизни отца, о жизни людей в деревне. Письмо было отправлено в Кремль. Никто сейчас, как и тогда, не может точно сказать, дошло ли написанное юношей искреннее послание вождю народов, но через полгода тюремного заключения Ивана Петровича отпустили домой.
– Так мой папа спас своего отца от очередного ареста. Но отец никогда не рассказывал, что он такого написал в письме. Потом отец ушел в РККА, – продолжает свое повествование Виктор Павлович.
Доброволец
В 1936 году Павел Иванович Быков в возрасте 21 года призвался на службу в Красную Армию.
Виктор Павлович рассказывает, что учиться в училище отец уехал в 1937 году. Но по учетной карточке ЦАМО год поступления на службу 1936.
Павел Быков попадает в разряд младшего командного состава, занимается военной топографией. Потом становится помощником командира взвода. Он в шаге от звания офицера РККА, когда на стол начальника части легло уведомление НКВД о том, что отец курсанта Быкова П.И. арестован, как «враг народа» и приговорен к тюремному заключению.
И хотя сын за отца не отвечал, клеймо сына «врага народа» могло сильно повлиять на дальнейшую судьбу Павла. Командир оказался порядочным человеком. Он вызвал Павла Ивановича в кабинет и приказал написать рапорт о добровольном переводе в действующую армию. Весной 1939 года советские и монгольские войска вели боевые действия против армии империалистической Японии на реке Халхин-Гол. До окончания войны Павел Иванович находился в действующей армии.
– Отец был награжден медалью за участие в военных действиях на территории Монгольской Народной Республики. Он рассказывал, что в это время занимался топографией. После окончания войны с Японией вернулся на родину. Обзавелся семьей, – говорит Виктор Быков.
В осажденном Ленинграде
С августа 1941 года Павел Быков на фронте. Уральские батальоны переброшены на самое опасное направление удара группы армии «Север». Немецкие войска за десять недель боев подошли к колыбели революции – городу Ленинграду. Перед ротой, в которой Павел Быков состоит в должности помкомвзвода, поставлена задача сковать действия противника. Это был отчаянный и дерзкий рейд по ближайшим тылам. Несколько дней боев. Солдаты без сна и отдыха, не раз попадавшие под перекрестный огонь противника, сражаются до тех пор, пока не иссякли провиант и боезапас. Поредевшая рота вышла к своим. Но ни полка, ни штаба не нашли. А диверсантов посчитали погибшими.
– Наша бабушка заболела. Первая жена Павла Ивановича, посчитав, что он погиб, бросилась устраивать свою дальнейшую жизнь. На Урале никто не знал, что отец остался жив и сражался в блокадном Ленинграде до тех пор, пока чуть не умер от истощения, – продолжает повествование о судьбе своего отца Виктор Павлович. – На скудном пайке он дошел до дистрофии. И однажды его посчитали умершим. Во второй раз.
Санитары несли на носилках очередного околевшего дистрофика до сборного пункта, где таких же доходяг грузили и партиями увозили в братские могилы. И вдруг у «мертвеца» с груди упала рука. Окоченевшие не гнутся.
А тут рука откинулась и повисла. В ход пошли водка из армейской фляги, кипяток из алюминиевой кружки, армейские сухарики. Живой! Открыл глаза! Серая, обтянувшая скулы, кожа порозовела. В госпиталь! Срочно в госпиталь! На Большую землю! В эвакуацию!
Но несколькими часами ранее в журнале появилась запись о смерти. И на Урал снова улетела похоронка.
– Тогда уже бабушка наша, папина мама, не поверила в то, что сын погиб. А в 1942 году от выздоравливающего отца пришло письмо, – улыбается, как будто счастливой весточке, Виктор Павлович.
Наволочка с сухарями
В первое время у дистрофичного солдата страшно болели внутренности. И в то же время постоянно хотелось есть. Но еды давали мало. И каждый сухарик или ломтик ситного, исчезавший во рту выздоравливающего бойца, Паша провожал пылающим взглядом. Солдаты заметили это. Стали угощать ленинградца хлебушком. Что-то Павел съедал с жадностью, которую никак не мог побороть даже тогда, когда му разрешили питаться по полной норме. Подспудно мысль о голоде заставляла экономить и копить. Сухарики и корочки отправлялись в наволочку.
– О боях, о подвигах, о разгромах отец почти ничего не рассказывал. А вот историю о хлебе мы знали. Про то, что голод может изменить человека, говорил часто, – вспоминает Виктор Павлович.
Женитьба в Берлине
Советские войска вошли в небольшой немецкий городок Хемниц 8 мая 1945 года. Заместителем коменданта города стал командир минометной роты Павел Быков. В Хемнице он познакомился со своей будущей женой.
Элеонора Федоровна Харжанович была дочерью промспеца, занимавшегося запуском доменных печей по всему СССР. Своих родителей она почти не знала, воспитывалась в семье родственников в городе Краматорске. Во время войны была вывезена в Германию. Работала на ферме. Во время освобождения оказалась в американской зоне оккупации. При завершении военных действий Элеонора с подругой совершила побег. Находясь в советской зоне, Элеонора познакомилась с симпатичным молодым советским офицером, и в 1946 году вышла за него замуж. Это была шикарная свадьба. За большим столом собрались сослуживцы Павла Ивановича, офицеры с женами, ответственные советские работники, прибывшие в Германию. Свидетельство о браке молодые получили в городе Берлине. Минуло шесть лет с того момента, как Павел Иванович был дома последний раз.
Заместителю коменданта лейтенанту Павлу Быкову было предложено продолжить учебу в военном училище и остаться служить в Ленинградском военном округе. Но он отказался. Был уволен в запас и приехал вместе с женой в родную деревню.
– С 1947 года жизнь папы и мамы связана с Сосновским районом, с селом Долгодеревенским. В мирной жизни отец осваивал целинные и залежные земли. Есть награда. В дальнейшем за работу награжден орденом Трудового Красного Знамени. Трудился всю жизнь, как и мама. До празднования сороковой годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне не дожил совсем немного, – заканчивает повествование Виктор Павлович.
Коротко про наши дни
– У Павла Ивановича остались дети, родились внуки и правнуки. Мы с мужем стараемся сохранить историю поколений. В альбоме есть фотографии деда, дяди, тети, наши фото, фото наших детей и наших внуков. О некоторых родственниках из ушедших поколений мы храним только чьи-то воспоминания. Ни сами не видели, ни фотографий не осталось, никаких других предметов, – говорит супруга Виктора Павловича Лидия Федоровна.
Мы еще долго сидим за кухонным столом. Я прошу супругов рассказать немного о себе, вспомнить интересные случаи из жизни. Еще раз перелистываем альбом с фотографиями. Это действительно личная историческая энциклопедия, где история целой страны запечатлена в образах нескольких поколений одной семьи.