Артефакты под микроскопом: древняя форма с берега Киржакуля продолжает удивлять

По следам находки

В связи с подготовкой юбилейного сборника в честь 90-летия Сосновского района директор местного музея Татьяна Жукова обратилась с запросом в Государственный исторический музей Южного Урала.

Как известно, в этом музее (одном из самых интересных современных музеев России) не первый год экспонируется древняя литейная форма, найденная в нашем районе. Более 10 лет южноуральские историки настойчиво изучают редкий артефакт. С уникальной формой сравнивают многочисленные предметы, найденные на других раскопках и относящиеся к тому же историческому периоду. Что же удалось выяснить?..

Общественная редакция сборника благодарит дирекцию музея за предоставленный развернутый ответ и профессионально выполненные фотоиллюстрации.

О ювелирной форме древнего мастера

Из работы доктора исторических наук Андрея Епимахова «Материалы к истории ювелирного дела
(бронзовый век Южного Зауралья)»

На восточном берегу Киржакуля

…Эта находка была сделана в 2007 г. в окрестностях п.Теченского (Сосновский район) в размыве восточного берега озера Киржакуль. Артефакт связан со слоем поселения Киржакуль I. На площадке поселения размером около 8000 кв. м были зафиксированы четыре впадины и собраны многочисленные подъемные сборы. По заключению автора обследования, керамический комплекс содержал алакульские, федоровско-черкаскульские и межовские черты.

Изделие представляет собой тальковую плитку трапециевидного сечения (88 * 62 * 13-15 мм) неправильной формы со сглаженными гранями. Боковые грани несут слегка заглаженные следы резки металлическим (?) лезвием. Видимо, первоначально мастер пытался придать ей форму, близкую к овалу. Однако в процессе эксплуатации (или изготовления) произошел слом вдоль одного из двух углублений для отливки стержней трапециевидного сечения. Судя по всему, именно эта поверхность обрабатывалась первой.

На этой стороне расположены четыре негатива разных изделий, лишь два из которых хорошо опознаваемы и культурно диагностируемы. Первый предназначен для изготовления круглой бляшки диаметром 25 мм с изображением креста и концентрическими окружностями по периферии. Крест образован тройными линиями, сходящимися в центральной точке (углубленной на 3 мм). Большинство линий имитирует тонкий чекан.

Очень близкие аналогии этому украшению происходят из материалов могильника Степное 7 и других алакульских памятников. Большинство украшений изготовлено из тонких пластин (фольги до 1 мм толщиной), вероятно, с помощью чеканки или штампа. Естественно, что рельеф лицевой и оборотной поверхностей дублируется. (В нашем же случае, судя по негативу и каналу для заливки металла, изделие было литым).

Серьги, розетки, декор

Не исключено, что внешний облик конечного продукта существенно изменялся в ходе следующих технологических операций. На такую мысль наводит облик одного из негативов литейной формы из материалов поселения Старо-Кумлякское, определяемого авторами ее публикации как «женские серьги в виде цветов» [Аркаим, 2009, с. 186]. При таком варианте интерпретации бляшки в дальнейшем могли использоваться как отдельные элементы декора.

Еще более загадочным выглядит негатив, образованный серией отверстий, соединенных, в свою очередь, системой линий. Три из них оконтуривают конусовидную фигуру, основание и верхняя (зауженная) треть которой пересечены отрезками. Окончания отрезков оформлены отверстиями, образующими крестообразные фигуры.

Венчает конус «розетка», состоящая из центрального и семи периферийных отверстий. Центральное, несколько асимметричное отверстие розетки углублено значительно сильнее остальных (5 мм) и могло использоваться для совмещения створок литейной формы.

Важными для интерпретации являются незначительная глубина рельефа и отсутствие литника – канала для заливки металла, который в других случаях обозначен очень четко (2-5 мм относительно плоскости).

Тем не менее этот сектор орудия мог выполнять функцию основы (матрицы) для изготовления украшений из тонких пластин металла, но не в технике литья, а в технике штамповки и/или чеканки. В этом случае, например, центральное углубление «розетки» могло служить для пробивания сквозного отверстия для подвешивания.

Бронза и (или) золото?

Ни один из негативов украшений на основной плоскости формы не имеет полных соответствий в материалах раскопок. Даже круглая бляха и ромбическая подвеска имеют существенные отличия в технологии изготовления. Объяснений данному обстоятельству может быть несколько.

Во-первых, мы имеем дело лишь с одной створкой. Толщина конечных изделий (блях и подвески) теоретически могла достигаться за счет совмещения со второй. Правда, в этом случае сложно обеспечить полноценное заполнение всего пространства, поскольку вязкость металла должна быть очень низкой (за счет собственных свойств материала или высокой температуры). Если использовалась относительно легкоплавкая оловянистая бронза, – завершающими операциями в этом варианте были проковка и прочеканка всей поверхности. Таким образом, литье в сложно профилированную форму практически теряет смысл, гораздо проще использовать пластину.

Иначе обстоит дело с драгоценными металлами, хорошо известными местному населению. Они более легкоплавки и пластичны.

На допущении об использовании в повседневной жизни этих материалов построена вторая версия, кажущаяся более основательной. Описанные изделия, отлитые из бронзы, были достаточно массивны, но применялись не как самостоятельные украшения, а в качестве штампа. Техника плакирования хорошо документирована в алакульских и предшествующих им комплексах.

Золотая (или серебряная) фольга за счет высокой пластичности легко принимает форму основы.

Что касается функциональности либо нефункциональности формы, то ее эксплуатация имеет прямое подтверждение в виде следов металла.

К сожалению, А.М. Юминовым (Институт минералогии УрО РАН) проведена только визуальная идентификация очень маленького по объему образца, глубоко и прочно застрявшего в каменной основе. Его извлечение для проведения аналитических операций требует частичного разрушения артефакта. Фрагмент каплеобразной формы размером 5-7 микрон имеет красновато-бурый оттенок.

Ценность для мастера

Высокая степень специализации в эпоху бронзы не кажется большой натяжкой, когда идет речь о ювелирном искусстве. Технологически это искусство никак не уступает в сложности, например, металлургии.

Редкость археологических находок литейных форм для украшений может свидетельствовать об их высокой ценности для мастера. Это может свидетельствовать также о сравнительно небольшом числе ювелиров в пределах социума.

Благодарности

Автор считает приятным долгом упомянуть автора находки ученика Теченской средней школы Д.Шагеева, а также его учителя В.А. Кандаурова, передавших форму на государственное хранение. Кроме того, словом и делом в изучении артефакта помогли Н.Б. Виноградов (ЧГПУ) и Ю.П. Чемякин (УрГУ), ознакомившие автора с неопубликованными аналогиями, а также В.В. Зайков, А.М. Юминов (Институт минералогии УрО РАН), проведшие петрографический анализ. Трасологические наблюдения и макрофотография выполнены А.Г. Берсеневым.

Исследование артефакта провел…

Андрей Владимирович Епимахов – профессор кафедры отечественной и зарубежной истории ЮУрГУ, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Научно-образовательного Центра евразийских исследований ЮУрГУ, специалист по эпохе бронзы, руководитель археологических экспедиций, автор многочисленных публикаций. С 2005 года Андрей Владимирович является членом Европейской Ассоциации археологов, с 2013 года – Всемирного Археологического конгресса.

Руководитель раскопок древнего поселка на Киржакуле

Владимир Алексеевич Кандауров – учитель истории и обществознания Теченской школы Сосновского района, руководитель кружка юных археологов, научный руководитель исторических рефератов старшеклассников, организатор их участия в раскопках на Аркаиме и в Стране городов. Первым изучил полузатопленный озером древний поселок бронзового века на берегу Киржакуля. Создатель школьного музея с многочисленными экспонатами эпохи бронзы.

Автор находки

Дамир Шагеев – в начале 2000-х годов – старшеклассник Теченской школы, участник кружка юных археологов, участник раскопок, автор одного из рефератов.

Стали ценить «черепки»

Благодаря Владимиру Алексеевичу Кандаурову, светлая ему память, изучение истории стало всеобщим увлечением в старших классах Теченской школы.

Обломки древних чаш, обработанных камней, металлические изделия непонятного назначения – все это ребята приносили учителю в огромных количествах. Директор школы Любовь Бухтаренко помогла юным исследователям создать музей.

Под руководством Владимира Алексеевича многие ребята систематизировали свои находки, защищали рефераты, выступали с интересными сообщениями перед сверстниками и взрослыми. Большой резонанс получило аргументированное выступление учителя истории Кандаурова на одной из научных конференций в Челябинске.

Собственно, после этой «информационной атаки» начинающих археологов в научной среде Челябинска появился интерес к совершенно не изученному древнему поселению на берегу Киржакуля. А местные жители перестали отбрасывать обломки древней керамики, пролежавшие на берегу более 4000 лет.

«Вы отдали лучший артефакт!»

Так говорили некоторые краеведы и педагоги после передачи ювелирного диска-формы из района в областной музей. Другие любители истории спорили и не соглашались с этим мнением.

Как можно говорить, что форма «потеряна», если ее наконец стали изучать профессионалы? Прошлое нашего края и без того мало известно планете. Сенсационные открытия на Урале и в Сибири в мире как-то замалчиваются.

А киржакульская литейная форма доказывает, что у наших далеких предков были собственные неповторимые культура и искусство. Природа щедро подбрасывала уральцам золотые самородки и руду – почему бы не научиться плавить золото и медь? Ничего удивительного, что женщины в то время красовались в золотых украшениях. В древности считалось, что блеск и покачивание подвесок и сережек отпугивает злых духов (и привлекает любовь!). Золотая шейная гривна защищает жизненные силы. В своем неповторимом стиле украшались также кони, оружие, домашняя утварь.

Мы знаем о четырехтысячелетней «бронзовой» истории Урала еще очень мало. А о других эпохах – еще меньше. Главные открытия ждут впереди.

Лекция профессора Здановича

Это собрание совета музея в Долгодеревенском в октябре 2013 года до сих пор помнят все участники. Челябинские ученые во главе с первооткрывателем Аркаима удивили тогда своей новой работой. Они привезли отливки с «нашего» каменного диска-формы. Не менее полутора часов Геннадий Борисович рассказывал об этих амулетах и украшениях и отвечал на вопросы.

На диктофонной записи особенно интересна его версия об отливке в виде фигурки лягушки. Этот амулет, по представлениям древних, помогал облегчить женщине роды.

Увлеченные историки как бы переносятся на машине времени в изучаемую эпоху. Вот как описывал поселок бронзового века на Киржакуле учитель Владимир Кандауров. В поселке были выстроены огромные, немного углубленные в грунт полуземлянки вытянутой формы. Жилища перекрывались прочными крышами с отверстиями для выхода дыма очагов. Зимы тогда были теплыми, и люди вели хозяйственную деятельность весь год.

Четыре жилища были установлены параллельно друг другу и соединялись широким крытым тоннелем. Если поселок погружался в снегопад, этот хозяйственный коридор помогал пережить непогоду. Люди бронзового века не испытывали ни голода, ни жажды. Рыбное озеро, богатый лес и домашние животные давали возможность делать запасы разнообразной еды. Врагов, судя по всему, в округе не было.
На этом мирном фоне в поселке спокойно работали гончары, лекари, сказители, охотники и собиратели, земледельцы, портные, плотники. Были умелые мастера по выплавке меди. И, как уже доказано, даже прекрасные ювелиры-златокузнецы, творившие красоту.

Автор: Ирина Русакова

Фото: Государственный исторический музей Южного Урала, из архива редакции, с сайта ЮУРГУ, семейного архива Владимира Кандаурова